Достоверно можно утверждать, что Пауль Рорбах не был «изобретателем Украины». Ему, сотруднику «Центрального управления заграничной службы» при Министерстве иностранных дел, это сомнительное прозвище дали политические противники во время Первой мировой войны. В то время Рорбах много занимался Украиной, которой не было как самостоятельного государства, но которая, однако, существовала в его представлениях. И фактически Рорбах, в результате своей деятельности, постепенно превратился в беззаветного активного сторонника Украины, чья работа на длительное время должна оказывать влияние на германо-украинские отношения.

Даже еще сегодня украинское посольство в Берлине в кратком очерке истории взаимоотношений между Германией и своей страной, уделяет ему не последнее место, что полностью соответствует его ведущей роли в этом вопросе. Однако титул « изобретателя Украины» подходит не Рорбаху, а, скорее, нескольким предтечам украинского национального движения, которые набирали силу в течение XIX и в начале XX веков.

Мысль о том, что можно помочь украинскому национальному движению создать собственное государство, приобрела в головах Рорбаха и его коллег из Министерства иностранных дел осязаемые формы с началом Первой мировой войны. К концу XIX века Рорбах, урожденный прибалтийский немец, еще питал симпатии к идеям германо-русского союза. Со временем он поменял свои взгляды, и, не позже чем началась война, распростился со своими прежними желаниями о сотрудничестве России и Германии. Министерство иностранных дел в своем «Центральном управлении иностранной службы» разработало планы, предназначенные для нанесения вреда своему военному противнику – России и после победы в войне – для обеспечения германской гегемонии над территорией тогдашней царской империи. Эти базовые установки сформулировал ранее в виде парадигм коллега Рорбаха, работавший в «Центральном управлении», политик-центрист Матиас Эрцбергер. В своей докладной записке о целях войны от 2 сентября 1914 г. он честолюбиво требовал «закрыть России доступ к Балтийскому и Черному морям». Центральной задачей должно стать по его словам «освобождение нерусских народностей» в царской империи «от ига Московии и создание самоуправления внутри отдельных народностей». Задачу расколоть Россию, предоставить отдельным районам автономию или даже государственный суверенитет – назвали утонченно-благородным термином « теория декомпрессии». Кто будет контролировать разорванную Россию, для Эрцбергера было ясно: «Всё это будет происходить под военным протекторатом Германии, возможно при помощи таможенного союза». Тогда еще это выглядело как дичайший бред душевнобольного, однако в полной мере обосновало повод к войне.

Воспитание национализма

Еще ранее Министерство иностранных дел оперативно разрабатывало идею организовать повстанческое движение против Российской империи. Уже в первый год войны была начата финансовая поддержка видных представителей «Союза освобождения Украины». Сразу после этого с помощью этого «Союза» Берлин начал идеологическую обработку украиноязычных солдат, оказавшихся среди русских военнопленных. Вот как это выглядело - украинские иммигранты в лагерях военнопленных стали обучать алфавиту неграмотных, параллельно исподволь преподавали уроки истории. Эту акцию историк Франк Гольчевиски назвал «воспитанием национализма». Под конец этой акции дошло до того, что инструкторы обучали украинских офицеров военному делу, чтобы те при подходящей возможности смогли участвовать в вооруженной интервенции. Бесспорно, всё было не так как задумано: некий германский дипломат посчитал идею об «украинском вопросе» иллюзорной, слишком дорогостоящей и вообще сумасбродной. Тем не менее, Берлин преступил к другим мероприятиям по поддержке украинского национального движения. Координация была доверена специально созданному в недрах Министерства иностранных дел «Центральному управлению заграничной службы». Как пишет Гольчевиски, изучивший массу материалов по германо-украинским отношениям 1914-1939 гг., в этом управлении разрабатывались и планировались пропагандистские акции на украинском направлении.

Пауль Рорбах тогда очень красноречиво выразился по политическим взглядам, которых он придерживался и которые он развивал при поддержке «Центрального управления». В целом он выступал, как и Эрцбергер, за «раздробление русского колосса на его естественные, исторические и этнографические составные части. Этими частями являются Финляндия, прибалтийские провинции, Литва, Польша, Бессарабия, Украина, Кавказ и Туркестан». В своих публичных выступлениях он использовал такую аллегорию, что «следует разобрать Россию на дольки как апельсин», чтобы при этом «действовать с умелой осторожностью, не нанеся ни единой царапины и прокола, чтобы не выступило ни капли сока». Совершенно по-особому Рорбах заботился об Украине, тем более -во время PR-акций перед широкой общественностью. «Без Украины Россия не Россия, у неё не будет ни железа, ни угля, ни пшеницы, ни портов! (...) В России пойдет на убыль сколько-нибудь серьезная деятельность, если враг захватит Украину», писал он в 1916 г. в «Книге по внешнеполитическим вопросам для передвижных библиотек». Рорбах был выдающимся публицистом; можно утверждать, что его литературный труд получил большое количество благодарных читателей. Нужно было извлечь выгоду из значения Украины, как писал он; он требовал в своем труде: «Когда наступит день и Россия бросит вызов судьбе, и тогда там, где мы решим - кто-нибудь случайно накопит столько знаний по этим вопросам и столько решимости, что сумеет правильно запустить украинское националистическое движение – именно тогда, и только тогда станет возможным разрушить Россию». Этот успешный в PR сотрудник МИДа выразил этот план в девизе «Кто владеет Киевом, тот сможет контролировать Россию!»



Стратегии мародерства

В начале 1918 г. планы Рорбаха и «Центрального управления» были вытащены из-под сукна, когда германский Рейх предпринял военную интервенцию в революционную Россию и попытался разгромить Московское государство с помощью двух договоров. Еще до вынужденного мира в Брест-Литовске, который России пришлось подписать в марте 1918 г., в феврале 1918 г., опять же в Брест-Литовске, был заключен договор с Украиной. До того момента Украины как государства не существовало, таким образом германский Рейх, одновременно с признанием Украины партнером по договору, повысил её статус до государственного субъекта. Вот почему в первом украинском государстве фактически всем заправляли немцы.

Их доверенным лицом в Киеве был влиятельный генерал Вильгельм Грёнер, который с 28 марта по 26 октября 1914 г. был начальником генштаба группы армий на участке Айхорн/Киев. Грёнер делал из Украины житницу Германии, в то время как немецкие промышленники стали заниматься экономическим проникновением в страну. Они хотели «неограниченного вывоза железных и марганцевых руд», как провозгласили 5 марта 1918 г. в Берлине влиятельные боссы экономики. Были разработаны планы строительства железнодорожных сообщений и использования украинских портов для экспорта. С одобрения Грёнера 29 апреля 1918 г. крупный землевладелец Павло Скоропадский с помощью переворота пришел к власти в Киеве. Его реакционный режим столкнулся с растущим сопротивлением - начались бои обедневших крестьян против немецких оккупационных войск. Когда Пауль Рорбах, опытный специалист по Украине из «Центрального управления» МИД, был направлен в мае 1918 г. с инспекцией на Украину, то даже ему, ярому стороннику украинской государственности, пришлось признать, что «условия для создания украинского государства» еще совершенно «не подготовлены».

Политика, которую проводили Рорбах и «Центральное управление» во время Первой мировой войны и которую незадолго до её окончания пытались увенчать учреждением украинского государства - по своей базовой структуре продолжала быть характерной для германской политики в отношении Украины и в последующие десятилетия: оказывалась поддержка украинским националистам, их идеологически натравливали на Россию и Советский Союз и рассчитывали на них как союзников после захвата Киева.

Рорбах даже после объединения Советского Союза не отступился от Украины. Уже весной 1918 г. с согласия МИД он учредил Германско-Украинское общество – чтобы поддерживать Украину, находившуюся под германским протекторатом «в духе гражданского общества», кстати - на редкость злободневная формулировка, не правда ли? В декабре 1918 г., когда все по понятным причинам были заняты совершенно другими вещами – он выпустил первый номер ежемесячного журнала «Die Ukraine» («Украина»), печатный орган Германско-Украинского общества. В нем он писал, что нужно обязательно препятствовать тому, чтобы Украина снова в полной мере вошла в состав России - так как в этом случае для германской экономики страна будет потеряна. Немного позднее долголетний соратник Рорбаха по украинскому вопросу, Аксель Шмидт постарался прибегнуть к новому типу аргументации в пользу поддержки общего дела. Его мысли были направлены с расчетом на будущее, на поздний этап конфронтации двух систем. Шмидт заявлял, что надо исключить любое сотрудничество с Лениным. Более того, по его мнению, Советский Союз следует однозначно разбить, но для этого обязательно сделать ставку на независимость Украины: «Игру на Востоке можно выиграть, только одержав триумфальную победу на Украине».

Колониальный институт

Лучшее время Рорбаха в его проукраинской деятельности приходится на Первую мировую войну и время сразу после её завершения. В годы Веймарской республики и прежде всего в нацистскую эпоху оказались более важными другие проблемы: опека иммигрантов из Советского Союза, продолжавшие в Западной Европе свою борьбу за независимость Украины. К таким относится Павло Скоропадский, который в сотрудничестве с немцами в 1918 г. в Киеве пришел к власти и, которому, пришлось бежать вместе с ними. Он продолжал тесные контакты с кругами Рейхсвера и с министерством иностранных дел. В 1926 г. стал директором-учредителем Украинского научного института в Берлине (УНИ). УНИ не в последнюю очередь имел большое значение еще по той причине, что значительная доля украинско-националистической иммиграции принадлежала к слоям образованной буржуазии и, поэтому, Научный Институт стал для них подходящим местом для кристаллизации идеологии. Так как те из украинских националистов, кто был настроен демократически, в большинстве своем эмигрировали во Францию, в Украинском научном институте собирали круги правого толка. В Берлине преподавал в числе прочих Вячеслав Липинский, влиятельный идеолог украинских иммигрантов. Украину он видел независимым государством, отпочковавшимся от Советского Союза, которое базировалось бы на принципах диктатуры с фашиствующими элементами.

Немецкие активисты движения за независимость Украины уже тогда состояли из представителей уголовного мира и даже военных. Рейхсвер поддерживал УВО (Украинскую Военную Организацию), объединение бывших солдат и других вооруженных ополченцев, которые проводили диверсии и нападения на территории недавно образованного Польского государства, в частности - в юго-восточной части Польши, прежде всего во Львове, который аналогично силами украинским националистов претендовал на собственные планы создания государства. Рейхсвер обучал по секретным программам боевиков УВО, в частности в 1923 г. в Мюнхене. В ноябре 1927 г. УВО, уже превратившись, по утверждению эксперта по Украине Гольчевского, в чисто «террористическую и шпионскую организацию», приняла участие в крупной конференции украинских националистов, проходившей в Берлине, которая завершилась учреждением серьезного объединения – Организации Украинских Националистов (ОУН).

ОУН, которая должна была объединить украинских иммигрантов под крышей одной солидной организации, официально была основана в начале февраля 1929 г. в Вене после предварительных согласований с Берлином. Вена была выбрана в качестве места учредительного съезда, чтобы германское влияние на новую организацию не слишком бросалось в глаза. Польские дипломаты, очень внимательно наблюдавшие за конгрессом, в своем анализе пришли к выводу, что 24 из 30 участников собрания «напрямую зависимы» от германских структур и кандидатура только что избранного руководителя ОУН Евгения Коновальца тесно согласовывалась с Берлином. Коновалец сразу после избрания заявил о своем назначении главой ОУН, целью организации он назвал «ликвидацию империи московитов, а также польского исторического империализма» - всё это в рамках инструкций из Берлина. При этом ОУН первые годы фокусировала свою активность на Польшу. Так, террористы ОУН 15 июня 1934 г. убили польского министра внутренних дел Бронислава Пиерацкого. Из-за покушения был осужден некий Степан Бандера - сначала его приговорили к смерти, потом - к пожизненному заключению. Для него нацисты стали освободителями; после оккупации Польши Вермахтом, они вытащили его из застенков (см. тематический выпуск «Юнге Вельт» от 9 июня).



Сотрудничество с нацистами

С началом войны в сентябре 1939 г. украинские националисты во второй раз после 1918 г. обрели надежду при поддержке немцев образовать своё государство. В нападении на Польшу участвовало одно украинское подразделение, которое координировалось ОУН. А в 1941 г. уже несколько войск ОУН приняли участие в нападении на Советский Союз. И сразу приобрели дурную славу благодаря своим зверствам, которые осуществляли вместе с немцами в оккупированном Львове. Были жестоко убиты тысячи граждан, среди них - иудейского вероисповедования. В злодеяниях также принимал участие вожак ОУН Бандера, который 30 июня 1941 г. во Львове провозгласил о создании долгожданного украинского государства, однако, на этот раз немцы его не поддержали: нацистские расисты, в отличие от империи кайзера, в награду за антисоветскую деятельность не предоставили славянским коллаборационистам права на самостоятельность. Бандеру задержали и вскоре перевезли в концлагерь Заксенхаузен, из которого он был освобожден в сентябре 1944 г. За то время, пока он был интернирован, Украинская Повстанческая Армия (УПА) совершила многочисленные массовые убийства на оккупированных украинских землях, в том числе евреев. «Наши ополченцы проводят сейчас совместно с германскими органами многочисленные аресты евреев», - сообщали боевики ОУН в своем донесении в Берлин 18 июля 1941 г.: «Перед ликвидацией евреи сопротивлялись изо всех сил». Опираясь на подобного рода акции уничтожения ОУН пыталась после сорвавшейся попытки учреждения государства создать хотя бы квазигосударственные органы власти на местном и областном уровне. Такой вид упорядочивания украинских националистических институтов нацисты делать разрешали, поскольку это очень облегчало сохранение оккупационного режима.

Во время Холодной войны

Как в Первую Мировую, так и во Вторую мировую войну украинские националисты потерпели крах вместе со своими немецкими союзниками; после окончания войны события развивались точно также как и четверть века назад. Многочисленные украинские коллаборационисты вместе с отступающим Вермахтом ушли на Запад и оказались в эмиграции, многие в ФРГ, другие переехали дальше – в Соединенные Штаты. Одним из тех, кто нашел убежище в Федеративной Республике – был Степан Бандера. Он жил в Мюнхене, скоро ставшим центром украинской националистической иммиграции, где в 1959 был убит. Его могилу можно и сейчас увидеть на мюнхенском Лесном кладбище. В Мюнхене в 1948 г. Германо-Украинское общество, основанное Паулем Рорбахом в 1918 г., снова возобновило свою деятельность. В 1952 г. Рорбах был назначен почетным президентом этого общества. В 1952 г. журнал, также в Мюнхене издаваемый обществом (Ukraine in Vergangenheit und Gegenwart - «Украина прошлого и будущего») сообщил о своих стратегических задачах. В его статье об «украинском вопросе» можно было легко узнать старую «теорию декомпрессии» времен Первой мировой войны.

В статье Рорбах жаловался, основываясь на длительных исторических изысканиях, на новую конфронтацию систем и искал выхода из конфронтации в пользу Запада.

«…Неужели нет никаких средств, кроме «Холодной войны», которую, как мы все знаем, Москва ведет так мастерски и напористо?..»- риторически вопрошал он в своей статье и сразу же давал ответ: «…об этом средстве мы, кстати, знаем: это средство заключается в поддержке центробежных сил внутри Советского Союза!...»
Как говорится, на Западном фронте - без перемен, всё по-старому. Рорбах здесь же продолжает: «…самой сильной из центробежных сил является национальное самосознание украинского народа с его волей к созданию собственного государства…», - и обосновывает свою мысль так: «Если это самосознание распространить среди национальностей, чтобы оно было им привлекательно, (…) то это приведет к постепенному внутреннему брожению Советского государства и, может быть однажды, если появятся благоприятные условия - и к его краху». По теории старого заслуженного стратега, особая роль в этом возлагается на Украину: «Бразды правления в этом процессе должны принадлежать украинскому народу». Эти высказывания он сделал еще в то время, когда на Западе СССР остатки УПА все еще продолжали свою войну за независимость. Как установил американский историк Кристофер Симпсон, УПА получала действенную помощь от ЦРУ, которое, со своей стороны брало к себе на службу старых украинских коллаборационистов.

Рорбах «до последнего вздоха…оставался верным наставником» для Украины, - писало Германско-Украинское общество по поводу его смерти 19 июля 1956 года. О его «значении» нужно полностью «…рассказать всю правду, потому что мы знаем, что дело его жизни было направлено на то, чтобы когда-нибудь настала такая эра межгосударственных отношений, когда всё, что он делал, будет считаться первым вкладом в обретении Украиной независимости». И теперь, спустя 35 лет, 24 августа 1991 г. Украина объявила о своем государственном суверенитете в процессе развала СССР; одними из первых её, в числе других государств, образовавшихся на месте Советского Союза, признала Федеративная Республика Германии. Планы Рорбаха о «декомпрессии» были воплощены через десятилетия после его смерти. Соответственно, Россия ослабла, с другой стороны - на Украине и сейчас есть влиятельные силы, которые выступают за тесное сотрудничество Киева и Москвы, силы, объединившиеся вокруг президента Виктора Януковича. Берлин же поддерживает арестованного бывшего премьер-министра Юлию Тимошенко, представляющую прозападные силы, чтобы окончательно решить исход в битве, которую вот уже сотню лет ведут сменяющие друг друга германские правительства, цепляющиеся за штампы старой политики.

Кстати даже сегодня Германия, вероятно, опирается на те же традиции старых коллаборационистов, немалое количество которых десятилетия провели в Западной Германии в эмиграции, где активно принимали участие в сражениях «Холодной войны». Ярким тому пример - Слава Стецко. Она родилась в 1920 г., с конца 1930 г. - член ОУН, во время войны санитарка в УПА. После войны в эмиграции в Мюнхене вышла замуж за Ярослава Стецко, бывшего боевика ОУН, который в 1946 г. заново организовал основанный ОУН еще в 1943 г. Антибольшевистский Блок. Слава Стецко приняла на себя руководство этой антикоммунистической организацией после смерти мужа в 1986 г. Когда в 1991 г. обстоятельства изменились и она вернулась на Украину и стала там учредительным председателем Конгресса Украинских Националистов (КУН), с помощи него она превратила оставшиеся, до последнего момента управляемые ею же структуры ОУН, в полновесную украинскую партию. Слава Стецко умерла в 2003 г. в Мюнхене. К тому времени КУН уже была частью Предвыборного блока «Наша Украина» Виктора Ющенко, тогдашнего политического фаворита Запада. Прозападные силы Украины до сих пор могут рассчитывать на успех на выборах, в первую очередь в западных областях, то есть во - Львовской области, прежней цитадели ОУН, где и поныне Степан Бандера считается героем. Даже теперь приносит плоды та поддержка, которую Веймарская республика и нацистская Германия оказывали организациям коллаборационистов.

Йёрг Кронауер –социолог, независимый журналист и редактор ресурса german-foreign-policy.com. Последний раз он выступал на страницах нашей газеты по вопросу германо-французских отношений (тематический выпуск «Юнге Вельт» от 23.05.2012 г.)