Из Киргизии пишут, что Киргизия была близка к тому, чтобы стать успешным государством, но не сложилось.

«Не дай вам бог жить в эпоху перемен» — гласит китайская пословица. А иероглиф, обозначающий понятие «кризис», состоит из двух частей: «опасность» и «возможность».

Владимир Путин как-то назвал развал Союза величайшей геополитической катастрофой. Однако в странах Центральной Азии это событие отмечается, как национальный праздник, и в этом тоже своя правда и реальность нашей многосложной жизни. Перед нами, местными русскими, стоит проблема нелегкого выбора-компромисса. Мы живем на этой земле, мы граждане этих стран, это наша малая родина, и в то же время развал великой страны ранил нас, и титульные национал-патриоты делают все возможное, чтобы рана эта не заживала.

Можно только подивиться тому, как быстро единое целое разбилось на множество осколков, вернуть которые в прежнее состояние невозможно — это был бы мартышкин труд. Сторонники реанимации Советского Союза не понимают, что Российская империя создавалась веками, и объединить бывшие республики по старому принципу не получится. Даже несмотря на то, что почти все постсоветские страны не очень успешны, а часто просто несостоятельны.
За что боролись, к тому и пришли

Есть исторический постулат: на обломках старых возникают новые империи. Все разговоры о всеобъемлющей демократии и равенстве больших и малых — это, что называется, в пользу бедных, ибо по-прежнему прав сильнейший. Прибалты прибились к Евросоюзу — лучше ли им там, чем в бывшем СССР? Большой вопрос, но это их выбор, и нужно его уважать. А вот какая судьба ждет страны Центральной Азии, пока неочевидно. Все местные народы исторически боятся Китая, но при этом совсем не факт, что они сгорают от желания объединиться с Россией.

Будь у местных элит возможность, они бы с удовольствием бросились в объятия Европы в надежде урвать от ее щедрот, но в Европу их, естественно, не пустят. В Казахстане молодые националисты даже пытались инициировать общественное движение типа «пустите Дуньку в Европу». Пустили, естественно, только ветер. А в результате еще один камень в российский огород: РФ, мол, препятствует развитию связей с Западом.

Россия, как известно, объявила территорию СНГ зоной своих стратегических интересов, и это правильно. Однако политика РФ в регионе представляет собой странную смесь имперских амбиций с невнятными подходами псевдолиберального толка. Пропаганда фактически сумела убедить российского обывателя в том, что отпадение Средней Азии и Казахстана — благо для России. На самом деле плюс был только один: развеялся местный миф о том, что республики кормили метрополию.

Достижением своей региональной политики Москва считает союзничество с Казахстаном. Все так, но при этом оставляют желать лучшего отношения с Узбекистаном, Туркменией и Таджикистаном. Непонятно, что происходит с Киргизией. Маленькая республика должна всем кругом, в том числе и России, но Москва до сих пор не может выстроить внятные отношения с этим «островком демократии».

Еще недавно это была тихая страна, пусть и небогатая, зато спокойная, дружелюбная и хлебосольная. Этакая «азиатская Швейцария», как любили называть свою родину киргизы. И куда все подевалось? Две революции подряд, киргизско-узбекская резня, радикальный ислам и угроза реального терроризма. Причины столь резких перемен до сих пор остаются за кадром, хотя местные конспирологи винят во всем то мировую закулису, то Россию, то свергнутых президентов Акаева и Бакиева.

А ведь народ жил неплохо, главным образом благодаря гастарбайтерам и реэкспорту китайского товара. Жизнь улучшалась буквально на глазах, люди стали ездить на приличных иномарках, строились частные дома, стал расти рынок жилья. И тут начались проблемы.

Казалось бы, все понимают, что страна в провале и выбраться из него самостоятельно невозможно. Однако вместо того чтобы определиться со стратегическими союзниками, которыми логично смотрятся Россия и Казахстан, Киргизия продолжает «многовекторную» политику. Плюс ко всему великодержавная риторика типа «возрождение мира начнется с Киргизии».

В общем, как выразился один из кандидатов в президенты страны, «зимы не будет».

Как ни парадоксально, Киргизия была очень близка к тому, чтобы стать успешным государством, но благополучно прошла мимо этой возможности. Вспомним слоганы про «островок демократии» и «азиатскую Швейцарию» — именно здесь был шанс Киргизии на успешное развитие. Кому-то это может показаться странным, но Швейцария действительно могла бы стать реальной моделью развития Киргизии. Не так давно маленькая европейская горная страна, не имевшая никаких природных ресурсов и поставлявшая наемников во все страны Старого Света, была одной из самых бедных на континенте. Да и с дружбой народов в Швейцарии тогда было неважно — резали народы друг друга будь здоров. А сегодня — процветающая страна с одним из самых высоких в мире уровней жизни.

Мы же хотим жить, как швейцарцы, но не желаем следовать их путем. Реальная демократия, мирная жизнь многих народов в рамках одного государства, абсолютное равноправие всех народов при четырех государственных языках, верховенство закона независимо ни от национальности, ни от вероисповедания. То есть все то, чего нет у нас, притом что принципиально законы наших стран не отличаются.

Наши националисты любят говорить, что, мол, по сравнению со странами Балтии русские что в Киргизии, что в Казахстане живут как в раю. Да, уровень государственного национализма в Прибалтике зашкаливает. Но есть один момент: прибалты, вступив в Евросоюз, автоматически стали заложниками европейской демократической процедуры. А она, надо признать, неумолимо последовательна. Поэтому нравится это националистам или нет, но этнические русские в Прибалтике могут свободно заниматься политической деятельностью и участвовать в выборах любого уровня, вплоть до президентских. Можно представить такое у нас? Да ни за что!
Как в Африке, только хуже

Интересно, как соотносятся проблемы национализма, бедности титульного населения и межнациональных отношений. Национализм вообще присущ природе человека, причем существуют его разные формы, в том числе и конструктивные. Для нашего региона характерна его худшая разновидность — этнический национализм. В принципе развитие государств региона происходит по тем же схемам, что и в постколониальных странах Африки и Азии, с тем отличием, что в СССР никакой национально-освободительной войны не было, поэтому в новых республиках нет лидеров, имеющих за плечами их школу и опыт. Отсюда и уровень наших националистов — они мелкотравчаты и в большинстве своем зависимы от власти.

Сегодня в руках представителей титульных народов стран региона находятся не только все ветви власти, но и все природные богатства. Притом что основная масса титульного населения не просто бедна, но реально находится за чертой бедности.

В Киргизии ситуация несколько иная. Республика не имеет колоссальных природных богатств, а потому у народа нет каких-то завышенных ожиданий в отличие, например, от казахов, предвкушавших скорое изобилие. Кроме того, в Киргизии народ более адаптирован к реалиям дикого капитализма, нежели в том же Казахстане.

Здесь сформировалось подобие класса торговцев, существует какое-никакое производство товаров народного потребления и продуктов питания, которые даже продают в соседние страны, и, наконец, есть отдушина в виде трудовой миграции в Россию, где киргизы, многие из которых имеют российское гражданство, находятся в лучшем положении по сравнению с таджиками и узбеками. И, конечно, нельзя не признать, что в плане демократических прав и свобод киргизы на деле свободнее всех своих соседей. Правда, эта свобода часто принимает форму охлократии, но это уже другая проблема.

Наверное, в силу этого обстоятельства киргизские националисты действуют по принципу «что на уме, то и на языке» — достаточно почитать заявления некоторых политиков, сделанные в последнее время. Пока такие люди не составляют большинство титульного населения, хотя их голоса звучат на всю страну и даже дальше.
Русский вопрос: еще на сто лет

Единственный шанс для стран региона — стать многонациональными государствами современного типа, в которых конституция является реальным инструментом, а не картонной декорацией.

В Киргизии (как, впрочем, и Казахстане) все еще существенную роль играет русское население. Все было бы просто, если бы русские взяли и разом уехали или так же быстро ассимилировались. Однако очевидно, что оба варианта невозможны. Русские будут еще долго жить в Центральной Азии, нравится это кому-то или нет. Да, желание уехать есть у многих, но реально Киргизию и Казахстан покидает менее 30 тысяч человек из каждой страны ежегодно — при таких темпах переселения русские исчезнут, к примеру, из Казахстана лишь через сто лет.

И без того нелегкую жизнь, которую русские ведут вместе со всем народом Киргизии, еще более усугубляет хоть и неофициальный, но от этого не менее тягостный статус людей нетитульной национальности. Ведь если сама Россия сохранила привлекательность для бывших граждан империи, то в возникших на обломках СССР государствах инородцы в одночасье превратились в нежеланных гостей, а кое-где и в «бывших колонизаторов».

К большому сожалению, никогда и нигде выходцам из России не удавалось создать эффективной, системной диаспоры. Все волны эмиграции или бесследно растворялись или же существовали в виде маргинальных небольших групп, как, к примеру, липоване в Румынии, старообрядцы в Америке или же потомки царских солдат в Персии. Все они сохраняют русский язык, русские традиции и православную религию. Но в отличие от тех же евреев или армян не оказывают системного влияния на политику и экономику стран пребывания.

В Европе, Америке и Австралии наши соотечественники, как правило, хорошо адаптируются, не образуя этнических гетто, и уже второе поколение эмигрантов ощущает себя полноценными гражданами стран пребывания. При этом многие сохраняют родной язык и культуру.

Со Средней Азией все иначе. Русские уезжают отсюда навсегда, но при этом продолжают считать ту же Киргизию или Казахстан своей родиной. То есть покидают свою родную землю. За исключением нескольких политиков, это плохо для всех.

* Станислав Епифанцев, председатель координационного совета российских соотечественников Киргизии, руководитель «Владимирского общества», г. Бишкек.