Если гражданский тип общества характерен для западной цивилизации, то солидарный тип преобладает в прочих восьми цивилизациях: африканской, буддистской, индуистской, исламской, конфуцианской, латиноамериканской, православной, японской. Эту разбивку на девять современных цивилизаций произвел Хантингтон, и особых претензий к ней авторы не имеют, хотя и не считают удачной религиозную привязку. Исследуя различия между гражданским и солидарным обществами, мы пришли к парадоксальному выводу относительно персонификации власти тут и там, чему посвящаем эту статью.

Гражданское общество – правовое, демократическое, открытое. За властью плотно "присматривают" как свободные СМИ, так и мощная оппозиция, которая сама регулярно становится властью (тори сменяют лейбористов, республиканцы – демократов и т.д.). Казалось бы, при высокой транспарентности власть строго персонифицирована, и чиновники несут персональную ответственность за те или иные действия. На самом деле это далеко не так. Скажем, виноваты ли с точки зрения сегодняшних британцев и американцев Тони Блэр и Джордж Буш-младший в оккупации Ирака в 2003 году? Она была дурно мотивирована – оружия массового поражения не найдено – и унесла жизни сотен британских и тысяч американских военных (вряд ли среднестатистических жителей Запада волнует, что Ирак оказался в пучине террористической войны, потерял миллион убитыми, миллионы стали калеками и беженцами)?

На первый взгляд, виноваты. Но если виноваты политики, то придется признать виновными тех британских и американских граждан, которые в свое время проголосовали за партию Тони Блэра и за Джорджа Буша-младшего. Большинство населения вручило им мандаты в результате кристально честных выборов – ни подтасовок, ни обиженных наблюдателей, ни обвинений в адрес ЦИК. Выходит, электорат должен разделить ответственность за иракскую трагедию с трудовиками Блэра и Бушем-младшим? Э-э нет, извините. Добропорядочные избиратели никогда не сочтут себя причастными к казням матерей и детей, изнасилованиям женщин и девочек, издевательствам над заключенными и военнопленными. Следствие отождествления себя с властью: за бойню в Хадите "самый справедливый в мире" американский суд приговорил одного-единственного сержанта к длительному лишению свободы – не более чем на три месяца. Максимум 90 дней за 24 опрокинутые судьбы, от силы по 3,75 денечка за каждый труп. Такое "наказание" с облегчением воспринято общественным мнением США, ибо означает, что вина каждого избирателя Буша-младшего ничтожна и можно спать спокойно, без кровавых мальчиков. Вкусите восторга с сайта поддержки американских морпехов: "Нет убийства, нет тюрьмы, конец тяжкому испытанию". А какой гвалт поднимался в США по поводу похожих случаев в Чечне – о полковнике Буданове помните? И с какой страстью гражданские общества разжигают пожары гражданских войн в обществах солидарных, чтоб потом погромче причитать над невинно убиенными! Делая вид, что радеет за мирное население, Запад во всю мощь своей пропагандистской дури нагнетает ожидание полного краха, и уже солдаты разбегаются из сирийской армии, а страна погружается в хаос.

Налицо двойной стандарт в отношении гражданского общества к самому себе и к обществу солидарному. Странное дело, вроде бы гражданское общество состоит из размежевавшихся одиночек, но непосредственных виновников его злодеяний не найти: ответственность за политические решения коллективная. А целые народы не должны признаваться преступниками, правда? После поражения Германии союзники-победители повторяли, словно заклинание, что нельзя всех немцев обвинять в преступлениях нацизма, мол, ответственность должны нести палачи и их начальники. Позвольте, разве Гитлер не пришел к власти в итоге легитимных выборов – всеобщего тайного голосования, правомочность которого никем не ставилась под сомнение? И что же, не радовались немцы планам Drang nach Osten? И не обогащались они украденным у евреев добром? Фактически на скамье подсудимых в Нюрнберге сидел весь немецкий народ – недаром налогоплательщики ФРГ по сей день выплачивают "откупные" жертвам своих дедушек и бабушек.

Как видим, гражданское общество тщательно укрывает личную ответственность в густом тумане "идеальной" демократии. За решениями мы видим не персоны, а проценты проголосовавших за власть или ответивших на вопросы референдума. Нас могут спросить: но как же диктаторские режимы в Италии, Португалии, Испании, Греции? При Муссолини, Салазаре, Франко, "черных полковниках" выборы проводились (если вообще проводились), мягко говоря, не совсем честно, а бремя ответственности ложилось на конкретные группировки узурпаторов. Однако названные страны Европы, периферийные и отсталые, в XX веке еще достраивали свои гражданские общества, завершив этот процесс лишь к 1980-м. Кстати: неслучайно в наши дни они стали слабейшими звеньями экономической цепи Евросоюза.

Но какова ситуация в солидарных обществах? Доморощенные либералы и их западные покровители норовят приравнять германский нацизм к советскому коммунизму, Гитлера ставят на одну доску со Сталиным и требуют от России покаяния в духе денацификации. Если абстрагироваться от историографической неуместности подобного сопоставления, оно содержит логический сбой и с точки зрения нашей статьи. Советские подданные не выбирали ни Сталина, ни его окружение, ни какое бы то ни было иное руководство, даже председатели колхозов назначались партийными секретарями. Ответственность за репрессии, голодомор, ошибки в войне с финнами, неподготовленность к германскому вторжению и прочие грубейшие просчеты персонифицирована: Ягода, Ежов, Берия, Тимошенко, Каганович, сам Коба и иже с ними. Такое положение сохранялось и позднее. Так, ответственность за вторжения в Венгрию, Чехословакию, Афганистан несут члены Политбюро ЦК КПСС, чьи подписи стоят под соответствующими решениями (мы не обсуждаем здесь, верны ли были эти решения). А ответственных за гибель самой страны Советов днем с огнем не найти, так как к 1991 году вовсю действовал механизм альтернативных выборов, в том числе и директоров предприятий. Абсолютное большинство тех, кто отвечал за безопасность государства, нарушив присягу, способствовали его распаду бездействием и трусостью, но вышли из воды сухими и... безымянными.

Вот почему ретивые правдолюбцы напрасно размахивают жупелом десталинизации – невозможно подвергнуть Россию некоему суду над большевиками. Никакая коллективная ответственность в принципе не распространяется ни на советский народ, ни его преемника в лице российского народа и руководства Российской Федерации. Точно так чисты рыдавшие по Ким Чен Иру северокорейцы, в то время как скулившие от близости к бесноватому Адольфу немцы навсегда замараны вместе с ним: сие два очень разных плача. В "классическом" солидарном обществе решения принимают люди, не обезличенные посредством честных выборов или референдумов. Это могут быть старейшины (аксакалы), партбюро, комитеты комсомола, председатели исполкомов и сельсоветов... В такой ситуации тейп, клан, род, община не несут ответственности – она лежит на предводителях. Даже ЦК КПСС являлось "машиной единогласия", а судьбоносные вердикты принимались под ковром поименно известного Политбюро. Примечательно, что афоризм "у каждой недоработки есть имя и фамилия" приписывают сталинскому соратнику Серго Орджоникидзе.

Что же вытекает из замеченного нами парадокса? Безусловно, он требует серьезного анализа, но на поверхности уже лежит следующий вывод. Доминируя благодаря своей экономической эффективности в течение столетий, западная цивилизация навязала иначе устроенным общежитиям представление о выкованной англосаксами демократии как о "пути в рай" – сакральной ценности, малейшее небрежение которой суть страшное безобразие. Обычно в качестве убойного аргумента ссылаются на Черчилля: "Демократия – худший вид правления, не считая всех прочих, что человечество испробовало за свою историю". Одновременно старательно игнорируют другое высказывание Черчилля: "Лучший аргумент против демократии – пятиминутная беседа со средним избирателем". В постсоветскую эпоху солидарные общества в разных концах Земли свято уверовали, будто бездумно заимствованная ими демократия – самое сладкое жизнеустройство на свете. Эта болезненная зачарованность подминает творческую энергию солидарных обществ, заставляя их считать себя второсортными относительно технологически гораздо более продвинутых обществ гражданских. Вполне очевидно, что сталинская кампания против "идолопоклонства перед Западом" закономерно проистекла из стремления противостоять внешнему давлению потребительского триумфа. С тех пор подчинение солидарных обществ гражданскими столь возросло, что порой Россия и Китай поддерживают в ООН предлагаемые Западом резолюции против солидарных обществ, как произошло с Ливией. А вообразите-ка, читатель, что Россия или Китай внесли в Совбез резолюцию против какой-нибудь западной страны. Что, "воображатор" забарахлил? Однако еще меньше шансов, что одно гражданское общество выступит против другого гражданского общества, Франция внесет проект резолюции против Австралии, или наоборот. Das ist phantastisch! Неудивительно, что набив шишки на западном коварстве, солидарные общества все чаще шагают единым фронтом, например, Россия и Китай единодушны по иранскому вопросу. Запад отвечает в излюбленном стиле, обвиняя солидарные общества в нарушении прав человека и официально (!) призывая отказаться от покупки российских энергоносителей.

Если в гражданском обществе власть пользуется презумпцией невиновности, то в солидарном обществе власть априори виновата решительно во всем, даже в самом добром деле – типа поддержки отечественного сельского хозяйства. Во всяком солидарном обществе находится пятая колонна, которая упрекает собственную четко персонифицированную власть в нелегитимности ввиду подлогов на выборах и в других смертных грехах, включая терроризм, человеческие жертвоприношения и геноцид. При этом из-за рубежа несутся вопли в защиту мирного населения, будь то обкуренные боевики на Кавказе или обуянные кровной местью бедуины в Ливии.

Как же прикажете бороться с "монстрами" у власти в солидарном обществе? Понятное, дело, призвав Запад – незамутненный источник демократии. Так были свергнуты и умерщвлены Хусейн, Милошевич и Каддафи, иные экс-диктаторы гниют в тюрьмах подобно Норьеге или Тейлору. А случалось ли в истории низложение внешней силой западного лидера, за исключением Гитлера? Риторический вопрос. Ну что вы! Западный лидер – это же такой гений чистой красоты, за действия которого молчаливо отвечает вся проголосовавшая за него страна. Зато Бен Али, Салех, Мубарак – явные деспоты, противоправно цеплявшиеся за власть и злоупотреблявшие ею.

В общем, гражданское общество всегда несет обществу солидарному столько "добра" – от идеологических диверсий вплоть до прямой интервенции, что невольно встают в памяти слова, с которыми две тысячи лет назад британский вождь Калгак обратился к своим воинам перед решающей схваткой с римскими поработителями: "Похищать, убивать, грабить – это на их лживом языке называется управлением, а когда все превратят в пустыню, то называют это миром". Напомним, что римское "окультуривание" обернулось полным истреблением бриттов, на чьих костях позже и суждено было произрасти первому в истории гражданскому обществу.

С учетом сказанного истерика российской оппозиции вокруг выборов 4 декабря 2011 года и 4 марта 2012-го получает рациональное объяснение. Если вы не можете выиграть выборы, то заранее объявляете, что выиграете их, но власть отнимет победу путем чудовищных фальсификаций. Следовательно, выборы станут нелегитимными, а власть автоматически персонифицируется: появятся те должностные лица, чьей отставки следует потребовать, взять того же Владимира Чурова. Да-да, именно так работает "цветной" сценарий, разработанный в бостонском Albert Einstein Institution, вашингтонском International Center on Nonviolent Conflict, ньюйоркской Freedom House и впервые опробованный на Филиппинах в 1986-м.

Если деньги – в отличие от голосов в бюллетенях – у вас имеются, то информацию о предстоящем ущемлении "этими русскими" демократии англосаксонского образца охотно распространяют масс-медиа; они же параллельно демонизируют действующую власть. Сразу после выборов (не имеет значения, с какими нарушениями они на самом деле прошли) за дело берутся нанятые "революционерами" орговики – спецы по организации уличных протестов, менеджеры агитационных сетей, профессионалы ивент-маркетинга. И те же СМИ днями напролет живописуют митинги на столичных площадях: "Дохнуло началом 90-х". В реальности ничего общего с той порой сейчас не происходит, поскольку поголовная и безоглядная вера Западу покинула российские пределы: мы избавляемся от перестроечных комплексов неполноценности страны и нелегитимности власти.

Ведь что представляла собой перестройка? На первый взгляд, преобразование социалистического хозяйства в рыночную экономику с демократизацией общественной жизни, включавшей свободу слова и отмену конституционного доминирования КПСС. Право же, по гамбургскому счету, это частности. Согласно весьма пристрастному Хантингтону, Россия является страной цивилизованной, только цивилизация эта – другая, отнюдь непохожая на британскую или заокеанскую. Еще в VI веке об истоках солидарной нашей демократии (народоправства) писал Прокопий Кесарийский: "Эти племена, славяне и анты, не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве, и поэтому у них счастье и несчастье в жизни считается делом общим". Общий смысл перестройки как раз-таки заключался в переделке солидарного общества в гражданское, превращении славянского народоправства в демократию англосаксов. Иными словами, перестройка была вестернизацией, беспощадно сокрушавшей вековые традиции. В ходе этого процесса легитимный с точки зрения народоправства генеральный секретарь стал легитимным с точки зрения демократии президентом. Его власть тут же разрыхлилась и рухнула вместе со страной. Аналогичной оказалась и власть Ельцина, которая шаталась и трещала вместе с Россией на протяжении всех 1990-х. Мы убили стабильность в угоду турбулентности.

Пора открыто признать чрезвычайно опасными – прежде всего дезинтеграцией страны – дальнейшие попытки превратить двуглавого орла в белоголового орлана. Более того, гражданские общества в США и Евросоюзе переживают такой кризис, что не выкарабкаются из него без "слизывания" существенных элементов солидарности. А что? Не жалко – пускай перенимают былую нашу уверенность в завтрашнем днем в ущерб своему оголтелому шоппингу (разумеется, речь не о возрождении в той или иной форме коммунистической идеологии, которая на обозримом временном лаге попросту не имеет перспектив). Мы же не стесняемся учиться у Запада производству автомобилей или свиноводству. Но к поучениям относительно общественного порядка прислушиваться отныне ни к чему: сами разберемся, какие партии и кандидатов регистрировать, как проводить выборы, разрешать или не разрешать площадным крикунам их демарши. В конце концов, мы же не растолковываем с бессовестной наглостью гражданским обществам, как им жить по средствам, а не в долг у остального рода людского.

Да и чего нам бояться-то? Совершить против России агрессию соседям по планете не по зубам: хорошо быть ядерной державой.

Коричневые не прошли – не пройдут и оранжевые.

Виктор Бирюков, Александр Черницкий