На пресс-конференции после окончании сессии Всекитайского собрания народных представителей (местный парламент) Вэнь Цзябао заявил о необходимости провести в Китае политическую реформу. По словам премьера, если в Китае «не будет успешно проведена реформа политической системы, то невозможно будет до конца провести и реформу экономической системы. Уже достигнутые успехи могут быть сведены на нет, нельзя будет решать и новые вопросы, с которыми сталкивается общество. Может повториться и такая трагедия, как «культурная революция». По мнению аналитиков, политическая реформа станет своего рода ребрендингом китайской власти и позволит решить целый ряд структурных проблем страны — в том числе и проблему коррупции, а также ликвидировать разрыв в развитии между аграрными внутренними провинциями и богатыми прибрежными.

До сих пор властям эти проблемы удавалось не столько решать, сколько нивелировать за счет стабильно высокого экономического роста. Однако экономисты сомневаются, что китайцам удастся поддерживать этот рост и в дальнейшем — власти уже официально понизили годовой прогноз по росту ВВП с 8 до 7,5% (для сравнения, в прошлом году экономика выросла на 9,2%). По официальным прогнозам, рост ВВП в следующие 5 лет составит порядка 7% в год — а, по мнению экономистов, для обеспечения социальной стабильности в обществе рост ВВП должен был быть не менее 10%.

Замедление экономического роста объясняется, прежде всего, тем, что модель развития Китая, основанная на дешевом труде и иностранных технологиях, практически исчерпала себя. Уровень зарплат в стране растет, иностранные фирмы зачастую переносят свои подразделения в страны Юго-Восточной Азии. Цены на нефть растут, доходы от экспорта падают, коррупция продолжает разъедать партию изнутри, и население бунтует — дошло до того, что власти впервые разрешили проводить внеочередные выборы в тех деревнях, где чиновники погорели на коррупционных схемах. Кроме того, в какой-то степени ситуация в Китае стала походить на ливийскую: выросшая в период экономического роста прослойка среднего класса начала требовать более широкого участия в государственных делах, либерализации общественно политической жизни. И выбирая между проведением этой реформы и судьбой Каддафи власти скорее готовы сделать выбор в пользу первого варианта.

Четкие составляющие политической реформы пока не определены — политологи лишь строят догадки. «Произойдет выделение больших прав на местный уровень. Прежде всего — уровень большой выборности не только законодательной, но и исполнительной, юридической власти, выборности судей и так далее, — рассказывает журналистам свое видение китайских политических реформ директор московского Центра Стратегических Исследований Китая Алексей Маслов. — Во-вторых, это расширение прав местных комитетов, которые сегодня существуют практически в каждом квартале и на каждой улице, но их права ограничиваются, по сути дела, контролем и учетом переселения, миграции местных жителей. Наконец… несмотря на то, что Коммунистическая партия сохранит свое влияние, будет продолжено понятие трех представительств Коммунистической партии. То есть, присутствие в партии представителей самых различных слоев, в том числе и представителей экономики, торговли, классической интеллигенции и партийных чиновников. …Можно предположить, что будет реформа системы министерств и ведомств. Например, многие министерства, которые связаны с коммерческой деятельностью, скажем, Министерство торговли, перерастают в различные ассоциации. Таким образом уменьшается количество органов, которые жестко регулируются».

Судя по последним событиям на китайском политическом Олимпе, власти уже стали готовиться к проведением реформ — внутри партийной верхушки обострилась борьба между либеральным и консервативным крылом. Так, ЦК Коммунистической партии сместил секретаря партийной организации Чунцина Бо Силая — одного из видных представителей левого лагеря, выступающего за возрождение традиций Мао. Некоторые СМИ даже называли его «новым хунвейбином». Он прославился по стране не только борьбой с коррупцией, но и возрождением конкурсов революционных «красных» песен, которые из Чунцина стали распространяться по всему Китаю. Предлогом для отставки Бо Силая послужили действия протеже политика, главы полиции Чунцина Ван Лицзюня. Ван занимался антикоррупционной деятельностью (о нем даже сняли телесериал), однако когда местные органы правопорядка выяснили, что эта деятельность велась не совсем законными средствами, Ван сбежал в американское консульство, где провел ночь и, по некоторым данным, собирался просить политического убежища. Говорили даже, что в обмен он обещал выдать информацию о коррупции в высших эшелонах партийной власти. На следующее утро Ван Лицзюн одумался и вернулся, но тут же был экстрадирован в Пекин, а его начальник вынужден был распрощаться с мечтами занять место в числе новых девяти постоянных членов Политбюро. «На протяжении многих лет несколько составов городского правительства Чунцина и широкие народные массы сделали большой вклад в дело проведения реформ и добились явных достижений. Однако нынешнему городскому комитету партии и правительству следует обдумать случай с Ван Лицзюнем и извлечь из него урок», — объяснил позицию партийного руководства китайский премьер Вэнь Цзябао — и добавил, что конкурсы революционных красных песен ему тоже не сильно нравились. Эксперты не исключают, что в ближайшее время опале подвергнутся и другие неомаоисты. Таким образом, новое — пятое — поколение китайских лидеров, которое придет к власти уже осенью этого года, может спокойно приняться за изменение облика Поднебесной.

Геворг Мирзая