Один из моих читателей, откликнувшихся на мои заметки «Купи себе диплом!» высказал важную мысль об англо-саксонской – практической - системе образования и о том, что она, именно в силу своей ограниченности, уступила немецкой, более фундаментальной. Это интересный вопрос, который стоит того, чтобы его обсудить.

Самым понятным образом различие двух систем, двух подходов к высшему образованию выразил Густав Лебон в изданной у нас книжке «Психология социализма». Французы считают этого замечательного автора «дедушкой социальной психологии», а вообще-то он врач, был военным врачом во Франко-прусскую войну. В области общественных наук он чистый любитель, но именно это его и прославило. Как-то мне попался французский учебник социальной психологии, так там дедушка Лебон занимает такое место, какое у нас в старые годы Марксу с Энгельсом не снилось. Это к размышлениям о ценности специального образования.

Но я, собственно, не о том. Я о различии англо-саксонской и «латинской» (так её условно обозначил Лебон) системами. Англо-саксонская система тяготеет к практике, к жизни. В этом её сила, и в этом же слабость. Вряд ли она была кем-то придумана в результате кабинетных умствований. Это просто воплощение английского характера, ума, подхода к жизни. Англичанин больше склонен верить своим глазам, чем красивым бумажкам, больше полагаться на опыт, чем на книжные знания. Кстати, научные или околонаучные книжки англосаксы пишут понятнее и практичнее всех народов: минимум математики, вообще теории, максимум технологии: делай раз, делай два. Они ориентированы на действие, на результата, а не на чистое, самоценностное и самоцельное знание. Таким англосаксонский характер отформовала историческая судьба народа: борьба за колонии, организация жизни там, промышленная революция, индустриализация… Впрочем, может, и наоборот: такой характер создал такую судьбу.

Поскольку цель знаний – практика, и она же – источник знаний, то вполне естественна англосаксонская двухступенчатая система: сначала готовим техника, потом инженера, сначала медсестру – потом врача. Это система индуктивная: от частного – к общему, от практики – к теории.

Противостоящая ей система – дедуктивная, «латинская», как назвал её Лебон. Она идёт от теории – к практике. Она не восходит к теории, а нисходит к практике, как к воплощению теории. Таков германский дух, такова и немецкая система образования. Наша, заимствованная из Германии, такова же. Здесь полная параллель воплощению немецкого «абсолютного духа», который воплощает себя в науке, искусстве, хозяйстве. Образование (высшее) по этой системе строится так: сначала вся теория, потом – как её прикладывать к жизни, к практике. То есть сразу начинается подготовка инженера или врача. Но начинается с изучения фундаментальных теоретических дисциплин. А не то, чтоб сразу «лудить- паять-эвм починять».

Кстати сказать, и слово engineer не совпадает по значению с русским или французским «инженером». Русско-французский инженер – это всегда человек с высшим образованием, с дипломом, а английский engineer – не обязательно. Это скорее «моторист», что и означает буквально это слово. Немцы даже придумали писать на визитных карточках «дипл. Инженер», чтобы не путали их с английскими самозванцами.

Какая система лучше? Для чего лучше?

Безусловно, наличие большой теоретической подготовки и широкий научный кругозор – дело крайне полезное для того, кто будет двигать вперёд науку и технику. Очень это важное дело. Тут человек с теоретической базой и кругозором заткнёт за пояс «ползучего эмпирика». Вполне вероятно, что Англия, «мастерская мира», на рубеже 19 и 20 веков уступила Германии техническое первенство, потому что её образование было уж очень практическим. Когда техника была чисто механической, можно было обойтись здравым смыслом и технической смёткой, но когда появилась химия, электричество – тут потребовалось больше теории. Возможно, Уаттом стать без особой теории ещё можно, а Резерфордом – уже вряд ли.

Собственно, такое свойство англосаксонского образования и привело к тому, что Америка издавна собирает учёных по всему миру.

Недавно мне привелось говорить с профессором Анютиным, коллегой моего мужа, заметным специалистом в радиоэлектронике. Говорили всё о том же, об образовании. Это близкая ему тема: много лет преподаёт в вузах. Профессор рассказал интересную вещь. Сейчас, по его наблюдениям, во многих странах (а он работал по заграницам, и языки знает) поворачивают к «латинской» системе подготовки: для создания по-настоящему нового требуется кругозор. Потом человек с широкой подготовкой гораздо лучше воспринимает новые идеи, легче входит в новые области. Это начинают осознавать в научном сообществе. По-видимому, будущее за широко образованными и любящими теорию инженерами. Только такие смогут создать что-то по-настоящему новое.

Так что мы с нашими образовательными реформами, со всеми этими англосаксонскими «бакалаврами-магистрами» опять донашиваем вышедшие из моды «шляпки буржуазии». Но это, видимо, наша национальная судьба – вечно из суеты попадать впросак.

Противоречит ли сказанное моей излюбленной мысли о вреде всеобщего высшего образования?

Нисколько не противоречит! Напротив, подтверждает и укрепляет её. Подготовить специалистов (инженеров, главным образом, но также и агрономов, биологов, медиков) с большим научным кругозором и обширной теоретической подготовкой можно из очень малого процента населения. Это малое меньшинство – из всех подряд ничего путного не подготовишь просто по их умственным способностям. Тех, кто может постичь все эти мудрости, надо выявлять и устраивать им такое обучение, которое «обычным» людям не по силам, да и способным чтоб пришлось попотеть. Учиться должно быть по-настоящему трудно. Я уже писала, что именно трудность обучения в вузе – лучшая защита от коррупции при поступлении.

А нормальный, средний человек должен иметь спокойное, практичное среднее специальное образование. Без особых теорий, нацеленное на нормальную практическую работу в любой области. Поскольку меня часто спрашивают, а готова ли я «лишить» своих детей высшего образования, я отвечу сразу: я совершенно не привязана ни к каким социальным побрякушкам, в том числе и к этому; думаю, из моих писаний это видно Осуществись моя идея структуры образования на практике, лично я, безусловно, оказалась бы лицом со средним образованием. Дети, вероятно, тоже.

При этом, конечно, никому не заказано получать любые знания в любой области и учиться всему, чему угодно: астрономии, политэкономии, философии, кройки и шитью, разведению кактусов. А то ведь многие почему-то считают, что учиться можно только в вузе. А это вовсе не так.

Вот буквально сейчас в своей компании наблюдаю такую историю. Есть у нас корпоративная газета. Её штат состоит из двух сотрудников: редактора (журфак МГУ) и машинистки, которая была взята когда-то на полставки для расшифровки многочисленных интервью (т.е. она переписывала буквами текст с магнитофона). Машинистка эта имеет какое-то не относящееся к делу высшее образование, полученное ещё при советской власти (она женщина в летах). Так вот она, по собственной инициативе, закончила корректорские курсы и стала выполнять корректорскую работу: вычитывать наши многочисленные печатные материалы, в которых действительно было много ошибок, а теперь стало радикально меньше. Мы ей прибавили зарплату, и она охотно этим делом занималась.

А теперь вот что случилось. Журналистка наша ушла в декрет, причём она как-то очень рано туда ушла по медицинским показаниям, работала дома, присылая нам газету по почте. Наша машинистка постепенно начала брать интервью и вообще делать то, что прежде делала журналистка. Журналистка её наставляет, исправляет её материалы, дело идёт. Сейчас б. машинистка по собственной инициативе пошла на курсы вёрстки, чтобы заменить уже полностью нашу журналистку, ежели понадобится. Они меж собой решили, как они поделят редакторскую зарплату, администрация практически в это не вовлечена. Пока всё идёт гладко: газета выходит как ни в чём ни бывало.

Так что учиться можно в любом возрасте, и с успехом. Конечно, когда речь идёт о выпуске всего лишь корпоративной газеты. Ядерную физику таким манером не освоишь. Но многое – можно. А раз можно – значит, нужно.