Евгений Мирошниченко пишет о технологиях оранжада:

Так получилось, что в течение четырех лет я имел возможность наблюдать, как устроены и работают некоммерческая организация «Международный республиканский институт» (IRI, МРИ) и «Национальный демократический институт» (НДИ, NDI). О том, что эти организации являются проводниками, лоббистами интересов США в России, известно всем. Но вот какие технологии они используют и как организована их работа, об этом известно не многим.

Год назад я был исключён из круга экспертов IRI. Причина моего изгнания заключалась в том, что моя идеологическая и политическая позиция кардинальным образом перестала удовлетворять «хозяев». Самое интересное в том, что я ее никогда и не скрывал – я государственник и всегда стоял на позиции защиты национальных интересов России.

Меня всегда интересовало, почему они так спокойно относятся к нам, антилибералам, патриотам и, даже более того, у нас сложились отношения, как международных партнёров. IRI организовывали и оплачивали антилиберальные и антиамериканские мероприятия, которые мы порой проводили. Почему? Какая им от этого выгода?

Ответ в используемых ими сетевых технологиях контроля и манипулирования нашим гражданским обществом. У каждой [про]американской НКО, будь то американской IRI или «независимого» российского «Голоса», живущего на западные гранты, есть своё чёткое место в общей архитектуре «гражданского сектора» России. Это сложная сетевая структура с центрами распределения финансов, методической помощи, информационных операций, наращивания социальных связей и т.д.

Даже нашу организацию, пропитанную государственным патриотизмом и в открытую критикующую международную политику США, посредством IRI встроили в проамериканскую «гражданскую сеть России».

Замечу, что участники проамериканской «гражданской сети России» в большинстве своём даже не догадываются об истинном своём назначении, об отведённой им роли. Правозащитники искренне защищают права, региональные активисты «Голоса» самоотверженно следят за выборами. Мало кто представляет истинные размеры и задачи сети. А цель выстраиваемой «гражданской сети России» – создание инструментов контроля США над внутренней и внешней политикой России.

Сегодня, когда в России начались общественные волнения, возглавить которые пытаются политики либерального толка, когда представители IRI, курирующие либеральную внесистемную оппозицию, лично посещают оргкомитеты митингов, я имею полное право называть вещи своими именами. Я достаточно хорошо изучил технологии «дипломатии» IRI, чтобы вести общественную и политическую работу против антироссийской деятельности этой организации в защиту национальных интересов России.

Я преследую две цели. Во-первых, я хочу раскрыть всем общественникам России технологии манипуляции и контроля за общественными организациями в нашей стране, схемы создания гражданских сетей и мобилизации их на антиконституционные действия, применяемые IRI и ей подобными организациями. Во-вторых, в IRI работают не только «агенты ЦРУ и госдепа», но и нормальные русские специалисты, работают за зарплату. Уверен, что с их знаниями и опытом они могут найти достойную работу вне американской пропагандистской машины. Наши специалисты должны уйти из IRI. В американских организациях должны работать американцы (раз уж наши законы позволяют им легально работать в России).

Во-первых, IRI – это аккумулятор социального капитала. Это одна из главных функций этой организации. В отличии от NDI, которые очень капризны в выборе и отборе связей и партнёров, IRI всеядны. В IRI может прийти каждый, и вам предложат какую-нибудь форму сотрудничества. А если вы сами не пришли, но потенциально интересны американцам, они придут к вам. Тысячи новых контактов – вот цель их работы. И неважно, какого качества эти контакты, важен сам факт их установления. Качественную работу с контактами позже будет проводить NDI или кто-то ещё. Естественно, что набираемая база контактов – это политики, чиновники, партийные функционеры, гражданские активисты, лидеры и члены НКО. Таким образом, IRI находит новые узлы для создаваемой ими «гражданской сети России», затем встраивает их в сеть и соединяет «полезными» контактами с другими такими же узлами, обучает их, направляя на учёбу в Европу, Америку. IRI – это социальная сваха гражданского общества России.

Во-вторых, IRI – это оператор пилотных социальных технологий и модельных проектов. Например, неразвито в России женское движение – налаживать, запускать поручат IRI. Они наберут нужную критическую массу потенциальных участников, соберут их вместе, проведут учёбу, выпустят в свет и будут наблюдать, как идёт процесс. Деньгами, экспертами, методологией они будут его корректировать. Пилотов было много. И, похоже, они продолжаются.

В-третьих, IRI – это логистический центр внесистемной оппозиции. Самое сложное в любой оппозиции – это договориться, выработать общие правила, найти точки соприкосновения. IRI отвечает за союз всех внесистемных сил в России. Они – общественные дипломаты. Если лидеры не могут договориться, то никакие деньги их не соберут вместе – здесь важна психология, идеология, личные мотивы. И специалисты Международного республиканского института уделяют этому огромное значение и тратят сотни часов на переговоры-разговоры по душам и по понятиям.

В-четвертых, IRI – это центр специальных политических и общественных диверсий. Сюда входит работа по вербовке лидеров и активистов парламентских партий, поддержка проектов «Навальный», «Химкинский лес» и многие другие теневые действия, которые не придаются огласке и носят объективно антигосударственный характер. Данная функция очень специфична. И было бы ошибкой считать, что любой контакт с активистами «химкинского леса» есть подрывная антигосударственная деятельность.

Чтобы выявить и доказать деструктивную работу международного республиканского института, нужно погрузиться в теорию сетевых войн, собрать разрозненные действия в единую систему и только тогда станет наглядно и отчётливо видна модерирующая или логистическая роль IRI. Уверен, что сами стратегии «гражданских» антигосударственных проектов разрабатываются вне России и не IRI. Им лишь спускаются директивы на решение конкретных задач и достижение конкретных целей.

В-пятых, IRI – это центр сбора и анализа информации о политической ситуации в России. В процессе выполнения первых четырёх пунктов у них накапливается огромный массив инсайдерской, служебной информации. После обработки которой IRI её направляет своим шефам в Штаты. На каждого, с кем контактирует IRI, заведено досье.

Здесь уместно поставить многоточие… Продолжение обязательно последует. А для нас сейчас важно, чтобы подлинно пророссийское гражданское общество заблокировало деятельность IRI, отказав им в сотрудничестве и максимально придавая огласке их попытки моделировать и модерировать общественные процессы в России. Не дожидаясь, когда деятельность этих «товарищей» пресечет власть.