Алексей Кравецкий пишет о предельных вызовах человечества:

«В каждом из нас есть свой Гитлер, равно как любовь и мир», — сказал когда-то известный нытик Джон Леннон, также по совместительству являвшийся гениальным сочинителем песен. И ещё потом добавил: «так дайте миру шанс».

Однако, несмотря на всю красоту фразы, в человеке нет ни своего внутреннего Гитлера, ни любви с миром как идеальных сущностей. В человеке сокрыты охотник и хлебороб, родитель и воин, тусовщик и учёный, а внутренние гитлеры и ганди — лишь следствие всех этих человеческих ипостасей. И каждая ипостась требует своего воплощения. Семья, коллективный труд и отдых, познание и творчество — отличные штуки, но им, увы, не под силу дать воинской и охотничьей ипостасям то, чего эти ипостаси требуют.

Сколь ни отсыпь человеку комфорта, сколь ни дай ему отдыха, его всё равно будет тянуть в битву. И чем дольше он отдыхает, тем сильнее будет эта тяга. Человек рано или поздно схватит автомат, — а не будет автомата, так дубинку, — и пойдёт массово уничтожать себе подобных. Душа требует загубленных душ. Ей тягостен уют, если с ним не чередуются спартанские подвиги в спартанских условиях.

И сердце требует перемен. Сердце хочет хотя бы потенциальной возможности упасть опалённым звездой по имени Солнце. Именно этим политики и философы, проповедники и творцы тысячами лет оправдывают войны: без них человек чахнет, без них нет развития.

Но, как мы видим, дело не в убийстве как таковом. Дело в вызове. Я бы даже сказал, в предельном вызове. В такой задаче, которая поражает своей неподъёмностью, в которой ставка — жизнь, а не всего лишь какой-то жалкий кошелёк с миллионом долларов. Человеку как виду хочется иметь возможность рискнуть так, чтобы чертям в аду завидно стало.

И поэтому сколь продвинутый в плане удовлетворения материальных и духовных потребностей строй мы бы ни создавали, потребность в предельном вызове всё равно будет оставаться. Если её не удовлетворить, то охотничий инстинкт всё равно толкнёт человека в сторону очередной бойни. Дубинами ли, мечами ли, царицей полей артиллерией или ядрёным батоном, человек обязательно попытается уконтрапупить другого человека, предварительно в своём воображении наделив того неправильной ориентацией.

Часто можно слышать, что освоение космоса слишком дорого и вообще не окупается. Но оно как раз окупается: оно и только оно удовлетворяет эту страсть, даруя человеку предельный вызов, не сопряжённый с убийством себе подобных. Только оно, ценой миллиардов долларов, позволяет не тратить триллионы на ковровые бомбардировки. Только оно, обуяв человека неземным ужасом и неземным восторгом, позволяет ему не думать об искоренении недостаточно идеальных стран и наций. Только оно, поставив под смертельную угрозу жизнь отдельного исследователя, продлевает среднюю продолжительность жизни сотен миллионов людей, которым теперь не доведётся увидеть грибы ядерных взрывов на горизонте. И только оно на данном этапе выглядит настоящим развитием, а не просто сменой дизайна корпусов для мобильных телефонов.

Возможность упасть опалённым звездой по имени Солнце заменяется только возможностью упасть опалённым какой-нибудь другой звездой. Таким образом, грядущие звёздные войны можно сменять исключительно на звёздные миры.

Внутри каждого человека есть и свой убийца, и свой покоритель космоса.