В стратегической перспективе, на мой взгляд, крайне недальновидно наносить превентивный военный удар по Ирану. В рамках персидской культуры подобное ситуативное действие навсегда запомнится как непростительная обида и неслыханное унижение.

Ахмадинежады приходят и уходят, рано или поздно Иран все равно получит атомное оружие, самостоятельно или с помощью заграничных партнеров. А оскорбление, нанесенное Израилем, если у его руководства сейчас не выдержат нервы, или если оно решится на эту авантюру исходя из внутриполитической повестки дня, не забудется никогда. Мне кажется, что сейчас крайне важно удержаться от этой роковой ошибки.

Уважаемый Николай Шулаев (и не только он) попросил растолковать суть отношений между Израилем и Ираном. Ну что ж, под праздник, - ви же таки понимаете, какой большой праздник, да? - по-моему, самое время. Тем паче, что массу ответов о дне текущем дано в статье Вячеслава Лихачева, тем более интересной, что автор, настроенный предельно произраильски и юдофильски, а следовательно, весьма отрицательно относящийся к аятоллам, пишет, тем не менее, то, что пишет.

Для лучшего же понимания его тезисов, на мой взгляд, следует учесть кое-что еще.

При всем том, что Израиль вот уже почти 20 лет лишен реальной возможности самостоятельно решать свою судьбу, некоторая часть его элит (т.н. "правые"), в отличие от т.н. "левых", стоящих перед Империей Добра в позе "зю", все-таки пытаются лавировать, исходя не только из сиюминутных указаний Большого Брата, но также из стратегических интересов самого Израиля. Во всяком случае, пока в Залужье не грохнут кулаком по столу. Вот именно их, "правых", - к слову , сейчас находящихся у руля, - точку зрения и озвучивает эксперт.

А теперь, в соответствии с просьбой уважаемого Николай Шулаева, вкратце о предыстории вопроса.

История особых отношений евреев с Арьян-Ваэча началась под конец VI века до Р.Х., когда Кир Великий, взяв Вавилон, на основе обожествленного персами принципа "Арьи" ("Справедливости"), отпустил иудеев, уже второе поколение которых сидело на реках вавилонских и плакало, домой, дав им в порядке компенсации за старые (хотя и не им нанесенные) обиды право самоуправления, а тем, кто не пожелал уезжать, предоставил статус полноправных подданных. С тех пор всегда, без исключений, евреи, если приходилось выбирать, вставали за персов, а власти в борьбе придворных клик (ага, ага, Пурим!), как правило, поддерживали евреев, которые были эталонно лояльны.

И не только в мирное время. Когда вся Сирия и вся Финикия, кроме Тира, легли перед фалангами Двурогого, злые горцы Иудеи, повадками очень похожие на хлопцев Доку Умарова, оказались единственными, кто в тех краях рискнул драться за дело Ахеменидов. И когда царевич Пакор, много позже, атаковал римскую Сирию, потомки тех горцев ударили римлянам в спинку, очень осложнив, - хотя, в итоге, опять же, без толку, - кампанию Корбулона. И еще позже, во время Великой (иные говорят, Мировой) Войны начала VII века, когда сдали Иерусалим армии Шахрвараза, причем не просто открыв ворота, а в такой форме, что лично я склонен верить исследователям, видящим именно в тех событиях причины радикальной православной юдофобии, передавшейся от греков всем, кто принял крест от них.

Ничего не изменило и пришествие мусульман. В общем, Ислам достаточно терпим к евреям, как к одному из Народов Книги, но если арабы (то есть, сунниты) к "яхудим" относились с холодком (Пророк-то пришел именно к ним, а они, гады, его не поняли, высмеяли, да еще и пытались погубить), то с персами (то есть, шиитами) все по-другому. Дело в том, что шиизм, возникнув чисто по политическим причинам, как "протестантская" секта, нигде позже особо не прижился, и даже там, где шииты захватывали власть, - как, скажем, Фатимиды в Египте, - население так и оставалось суннитским, и властям в конечном итоге приходилось соскальзывать туда же.

В Иране же персы, приняв Ислам, арабов при этом ничуть не полюбили, воспринимая себя (не без оснований), как носителей культуры, а бедуинов как еле-еле дикарей, явившихся невесть откуда и потеснивших законных хозяев. Быть шиитом означало быть персом, и (во всяком случае, в Иране) звучать гордо. Шиизм, - с подачи Абу Муслима Хорасани, - стал своего рода лакмусом "персидской самоидентификации". Никто иной, как персы, поставили точку на правлении "бедуинского" Дома Омейя, да и позже, в эпоху "мультикультурализма", арабо-персидские терки не утихли (эпопея рода Бармакидов, разломавшая надвое семью Харуна аль-Рашида и чуть не обрушившая Халифат, только самый яркий, но далеко не единственный пример).

Впрочем, это уже детали, к теме прямо не относящиеся. Главное, что, поскольку шиизм это изначально Али, а Али к "яхудим" личных претензий не имел, соответственно, и персы-шииты не видели оснований для каких-то упреков. Тем паче, что иракские евреи в свое время, как известно, поддержали мученика Хусейна в его борьбе с Омейядами, а такое, как и стародавне-теплые отношения, не забывается. Век шел за веком, и ничто не менялось (правда, под "яхудим", как в Исламе и положено, подразумевалась религиозная община, и если какой-то персоговорящий еврей принимал веру Пророка (и, конечно, Али), он воспринимался персами, как нормальный перс с не вполне нормальной биографией).

При этом, что интересно, во всех передрягах, переживаемых Ираном, еврейские общины были к власти тем ближе, чем больше власть была персидской. При династиях тюркского происхождения, они уходили в тень, варясь в своем соку, но как только руководство "ариизировалось", тут же выходили на свет, помогая царям царей, чем могли: деньгами, влиянием, кадрами и так далее. В связи с чем, в Революцию начала ХХ века, иранские евреи (что вообще-то для евреев нехарактерно)не кинулись, храня лояльность престолу Каджаров, а уж после 1925 года вообще стали одной из опор "новой" монархии.

Если кто не в курсе, "новизна" правления Пехлеви заключалась в том, что Реза-шах был первым, со времен падения Сасанидов, реальным националистом на капитанском мостике Арьян-Ваэча. Его кумиром и ориентиром был Ататюрк, которому бывший казачий полковник стремился подражать во всем. В том числе, и в отношении к духовенству, которое считал, - как сам позже писал в мемуарах, - "заскорузлым камнем, мешающим Ирану вырасти и расправить ветви". Он, собственно, и к Исламу относился без особого восторга, будучи (как полагают многие исследователи) если и не атеистом, то скептиком, типа того же Ататюрка.

Однако, поскольку Иран не Турция, ограничить влияние имамов и прочих аятолл Реза-шаху было сложно. Если для суннитов (Османы приучили) власть духовная, в общем, подчинялась власти светской, и Ататюрк, за уши втягиваю Турцию в ХХ век, параллельно с султанатом плавно, без особых бунтов упразднил и халифат, то в понимании шиизма любая светская власть есть лишь неизбежное зло, с которым можно мириться, но лишь до тех пор, пока оно не слишком зарывается и слушает, что говорят мудрые люди. В связи с чем, шиитское духовенство, позволяющее себе (не суть важно, почему) конфронтировать с государством, традиционно пользовалось большим доверием и поддержкой масс, нежели насквозь официозное духовенство суннитской уммы.

В общем, с аятоллами у Реза-шаха не задалось сразу. Были и конфликты. Однако, поскольку на селе "народный шах" был популярен, а крестьянство жалел, имамы , получив пару плюх, на какое-то время ушли в подполье, бунты не затеивая, но и Тегерану не помогая. Опорой реформ Пехлеви, как и в соседних, арабских странах, стали "новые люди" - городская интеллигенция, офицерский корпус, только-только рождавшаяся, - не "базарная"! - буржуазия, полукочевые "арийские" племена, ну и, куда ж без них, еврейские общины, аятолл же Реза-шах щемил, как мог. Переименовав "Персию" в "Иран", он узаконил древний зороастризм, всячески способствуя его возрождению, пытался по максимуму внедрять старые традиции (именно при нем вместо "Махмудов" и "Али" вошли в обиход "Куруши" и "Дарайвуши"), и так далее.

Что до евреев, то, согласно концепции Резы, все, считавшие себя иранцами, - вне зависимости от вероисповедания, - иранцами и являются. В известной беседе с д-ром Деннике, эмиссаром Гитлера, которому, как националист националисту, шах симпатизировал, царем царей было прямо сказано, что "между нами нет согласия только по этому вопросу, поскольку в Иране все арийцы, и мне безразлично, какую религию они исповедуют"), а еще позже, в период англо-иракской войны 1941 года, когда багдадские союзники Гитлера, исполняя рекомендации из Берлина, оторвались на тамошних еврееях вовсю, ворота Ирана широко распахнулись для беженцев, нашедших под защитой шаха приют и покой.

В принципе, так было и после Резы, а с появлением на политической карте Израиля, отношения вообще стали лучше некуда. Рассматривая еврейских националистов, как естественных союзников против националистов арабских, а также исламистских шейхов Залива, Тегеран плотно сотрудничал с Тель-Авивом по всем направлениям, благо в элите Ирана было более чем достаточно влиятельных лиц еврейского происхождения. Дополнительным же обоснованием союза был еще и тот факт, что право евреев на Землю Обетованную подтвердил сам Кир Великий, а следовательно, Иран просто обязан быть гарантом существования и процветания еврейского государства.

А потом, как известно, наступил 1979 год, - и Израиль, в рамках иранского официоза, стал "Малым Шайтном". Однако все не совсем просто. Естественно, аятоллы имели зуб на еврейские общины, как на одну из традиционных опор "кровавого царизма", и в первые полтора-два года после возвращения Хомейни многим евреям, - в первую очередь известных и знаковых, - пришлось бежать, а оставшимся, кто не погиб, пришлось туго. Затем, однако, когда устаканилось, оказалось, что все не совсем так, как казалось. Иудейская община, как один из Народов Книги, была признана имеющей право на существование в Исламской Республике, получила значительную внутреннюю автономию и, пропорционально количеству, одно закрепленное за ней кресло в Меджлисе, бизнес ее был взят под защиту государства, - и в какой-то момент поток желающих покинуть Иран иссяк. А вот с сионизмом у аятолл мира быть не могло.

Собственно, - это мало кто понимает, - против еврейского национализма, как такового, в Тегеране не имеют ничего против. В штыки принимается именно и конкретно факт существования Израиля, поскольку еврейская государственность в землях Дар-уль-Ислам противоречит сути учения Пророка, и Али на сей счет никаких возражений не выдвигал. В этом смысле, очень показательна позиция г-на Ахмадинежада, который отрицает вовсе не Холокост (в чем его принято обвинять), а обоснованность создания Израиля именно на территории Земли Обетованной как компенсации за случившееся в 1933-1945-м годах.

По его логике, - и он это подчеркивал неоднократно, - если в трагедии европейского еврейства виноваты европейцы, то логично было бы создать Израиль именно в Европе, отведя уцелевшим и желающим жить в "национальном очаге" кусочек Баварии или, допустим, Саксонии. Создание же Израиля там, где он есть, полагает президент Ирана, служит совсем другим целям, мириться с которым нельзя. К тому же, - опять-таки, в рамках понимания аятолл, - евреем может считаться только тот, кто исповедует безоговорочный, ортодоксальный иудаизм, а ортодоксальные иудеи к самой идее восстановления государственности без явления Машиаха и восстановления Храма относятся отрицательно.

Вот, собственно, и все.

Ежели что не освещено или освещено плохо, не стесняйтесь спросить.

http://putnik1.livejournal.com/1563419.html